Комиссия для трансгендера. Рассказ ФтМа

[Татьяна]

Комиссия для трансгендера, часть 1.
В Саратове врачебная помощь трансгендерным людям устроена так, что ее практически нельзя получить

Комиссия воспринимается Т-людьми, а что еще хуже – многими врачами как некий экзамен и одновременно кровавая инициация. Больше всего это похоже на противостояние системы и упрямого одиночки, который выдвигает требования, угрожая в противном случае самоубийством: риск суицида в психиатрической литературе выступает в качестве одной из причин, почему иногда все же следует разрешить переход. Задача системы была определить, насколько противник на самом деле камикадзе и готов воплотить угрозу в жизнь.

На самом деле комиссия призвана помочь человеку выбрать наиболее подходящую жизненную стратегию. Я, пробуя проходить комиссию в разных регионах, столкнулся с обоими подходами – и жестоким, и гуманным. Разница оказалась в том, плачу ли я деньги.


Источники: часть 1, часть 2

[Татьяна]

Как я пытался пройти комиссию в Саратове

В Саратовской области помощь трансгендерным людям устроена таким образом, чтобы ее практически ни при каких обстоятельствах нельзя было получить.

Приколы начались еще с попытки записаться на первичный прием. Как известно, это можно сделать через госуслуги. По месту жительства, в городской поликлинике №3, психиатра или психотерапевта попросту не оказалось. Из профильных медицинских учреждений карта по запросу «псих» предложила только ГУЗ «Саратовский городской психоневрологический диспансер» на Соколовой горе и десяток фамилий специалистов на выбор.

Я стал перебирать их в алфавитном порядке, но о каждом система говорила мне, что выбрать время для записи невозможно. Призадумалась она только на Алине Лагуткиной: выдала «это может занять некоторое время» и зависла навсегда. Такая у нас психиатрическая помощь – особенно людям с суицидальным риском, должно быть, здорово ее получать.

В конце концов я отправился на прием без записи. Уточнять местоположение кабинета – а специалисты ГУЗ «Саратовский городской психоневрологический диспансер» сидят где попало, в основном в районных поликлиниках – мне пришлось окольными путями: в свободном доступе этой информации нет, а дозвониться до диспансера невозможно.

Прием был похож на кошмар. Если вы рассчитываете на конфиденциальность при посещении бесплатного психиатра – напрасно: врач может спокойно обсуждать с медсестрой ваш диагноз и особенности вашего состояния после того, как вы вышли, а следующий пациент вошел. Естественно, ни на какую корректность медперсонала трансгендер рассчитывать не может.

В кабинете участкового психиатра меня встретили две женщины. Судя по данным на двери, это были медсестра Маслова и психиатр Тамара Шилигедина, но наверняка это неизвестно, потому что они отказались представляться. Бесцеремонно забрав у меня паспорт и ничего не объясняя, они начали выяснять что-то обо мне по телефону – буквально в выражениях «Мань, пробей мне девочку». На мое замечание, что на обработку моих персональных данных не худо было бы взять у меня информированное согласие под роспись, снизошли сообщить, что таким образом выясняют, обращался ли я к ним раньше.

Женщины сообщили, что исследовать меня будут только в условиях стационара, но все-таки признались, что сами не очень в курсе, как со мной быть и куда конкретно теперь меня направить, для этого им нужно созвониться со своим руководством. Чтобы созвониться с руководством, меня выставили в коридор (лучше бы выставляли на время обсуждения диагнозов предыдущих пациентов, лол). Справившись у начальства, объявили, что мне сто процентов нужно обследоваться 21 день в стационаре, без этого никакого направления на комиссию мне не видать, и то по итогам обследования мне якобы могут отказать.

– Когда надумаете ложиться, придете, тогда я с вами поговорю, зачем просто так тратить время, – сказала Шилигедина. Ну, если это была Шилигедина. Если на самом деле она – тонкий грамотный специалист, который умеет не обращаться к трансгендерным мужчинам в женском роде, а в кабинете в ее часы приема сидела самозванка – тогда я прошу у Шилигединой прощения.

Я потребовал все-таки опросить меня, и врач со вздохом начала заполнять карточку. Вопросы, которые она задавала, показались мне далекими от предмета разговора. Почему анамнез для трансгендера должен содержать информацию о том, каким спортом я занимался в школе и сколько у меня там было друзей, и не должен – данных о том, как я отношусь к своему телу, чем оно мне не нравится и почему я хочу его изменить? Вопрос повис в воздухе.

О тоне, который с самого начала взяла врач, я просто умолчу. Естественно, она ни разу не обратилась ко мне в нормальном для меня гендере, то и дело повышала голос, но самое главное – у меня сложилось впечатление, что все сказанное мной ей исключительно до лампочки, и она просто воспроизводит ритуал с вопросами. Сбор первичного анамнеза занял меньше получаса вместе с переписыванием от руки моих показаний. Да, больше всего это было похоже на составление полицейского протокола.

Опросив меня, психиатр потребовала явиться с документами для госпитализации. При этом и она, и медсестра не скрывали, что это скорее было способом вынудить меня отказаться от своих планов, нежели направлением на реальное исследование. Самое интересное, что обследование в стационаре реальными стандартами оказания помощи при «расстройствах половой идентификации», как еще пока по-старому именуется трансгендерность в приказе минздрава России от 20 декабря 2012 года, никакими нормативными документами не предусмотрено. Документ находится в открытом доступе, и любой желающий может убедиться в этом.

Комментарий клинического психолога, травматерапевта, сексолога Ивана Вдовенко:

«Я считаю, что человек с таким запросом должен обращаться к терапевту, это должно быть обсуждаемо вначале – не для постановки диагноза, а для отделения зерен от плевел. Это действительно так, или могут быть какие-то заблуждения? В дальнейшем – поддержка, если человек принимает решение, терапевт его поддерживает. К этому вопросу, как и к любому другому сексуальному вопросу, терапия относится аккуратно и экологично.

Госпитализация для постановки диагноза – вопрос сложный. Психотерапия в стационаре – на нулевых возможностях. Дифдиагностика, поддержка, психотерапия? Стандарты есть стандарты, я против них нисколько не иду, но для меня не очень понятна функциональность этого метода».

[Татьяна]

Как я неожиданно легко и просто прошел комиссию в Самаре

Не достигнув успеха с медициной по ОМС, я решил воспользоваться платными вариантами. Для начала – в Саратове.

Прием в частной клинике мне понравился. Врач задавал уместные вопросы, был корректен и обращался в нейтральном роде. Но направление на комиссию по установлению диагноза этот приятный человек мне выдать не смог, упомянув, что таким правом обладают только специалисты государственных клиник.

– Вопрос-то скорее административный, – обмолвился врач.

В России помощь трансгендерам действительно строго административный вопрос: система смотрит на тебя и решает, какое количество твоей крови она намерена выпить.

Но в данном случае врач оказался просто не осведомлен. На самом деле любой человек с улицы, даже не прошедший прием у психиатра по месту жительства, может обратиться в одну из коммерческих клиник, имеющих лицензию для этого рода услуг. По закону о рекламе я не могу называть их, но скажу, что ближайшая к нам находится в Самаре.

Первое, что я услышал, когда позвонил туда: «Ваше имя по паспорту? А по какому имени я могу к вам обращаться?» Чуть не разрыдался, честно. Могут ведь, если за деньги.

Обращение в больницу в Самаре не слишком удобно – все-таки другой город. Мне пришлось ездить туда дважды, один раз на прием сексолога и психиатра и второй – за итоговой справкой. Заодно сравнил знаменитый самарский спальный район «Кошелев» с саратовским «Иволгино», получился забавный текст «Где страшнее гетто?». Загляните, если пропустили.

Прием у сексолога оказался самой неприятной частью процедуры. Впрочем, российские сексологи традиционно собирают самые длинные перечни претензий от Т-людей. Проходившие осмотр жалуются на некорректные вопросы, рассказывают, что чувствовали себя «странными зверушками», которых бесцеремонно разглядывают и в буквальном смысле лезут в трусы. Так что мне со специалистом еще повезло.

– С какого возраста мастурбируете? – строго спросил меня врач.

Сразу захотелось положить руки на одеяло и больше не баловаться. Так же строго он спросил меня, почему я не раздевался во время первого секса. Я запинался и мямлил. Так же строго он спросил, как я понимаю разницу между гомосексуализмом, транссексуализмом и трансвестизмом. После ответа захотелось подать зачетку.

Приятного было мало, но в непрофессионализме или нарушении моих границ я врача никак не могу обвинить. Скорее это было похоже на техосмотр: вагиной пользуетесь? – не пользуетесь? – так и запишем.

На прощание сексолог внезапно проинформировал меня, что фаллопластика – штука ненадежная, внешний вид у вновь образуемого члена так себе, страпон лучше. А еще фаллопластика может вызвать почечную недостаточность. Не то чтобы мне эта информация была важна – я пока никакие операции не планирую – но спасибо, буду знать.

К слову, после приема у сексолога во время поездок по Самаре мне все время попадались на глаза интимные магазины. Серьезно, там их целая локальная сеть. Представьте себе длиннющую улицу, застроенную убитыми сталинками, и через каждый километр – секс-шопы, секс-шопы, сплошной колонной, церкви и секс-шопы в шаговой доступности.

Гораздо более эмоционально насыщенным был прием у психиатра. Красным цветом отмечу: направление разговора было ровно таким, каким и должно быть. Обладающая значительными специальными знаниями женщина напротив меня спрашивала, какие у меня планы на жизнь и для чего мне нужна комиссия. От меня не требовалось ничего доказывать, меня не испытывали на прочность и не самоутверждались за мой счет. Тем не менее, это было очень тяжело.

Трансгендерность живет в окружении мифов. Ее принято считать чем-то, что требует объяснения, и эти объяснения обнаруживаются очень легко. Жестокий отец? Слишком мягкий отец? Вообще никакого отца? Ну яяяясно. Тебя в детстве били? Не били, но часто ругали? Или наоборот все разрешали? Поняяяятно. Любое обстоятельство семейной истории может быть использовано против вас. Если трансгендерность имеет объяснение, то в глазах общественного мнения она как будто не вполне настоящая. Объяснение же можно найти всегда. Шах и мат.

Еще трансгендерность должна сочетаться с безупречным поведением и психическим состоянием. Тебя травят, с тобой не считаются, твою личность не признают даже самые близкие люди – но ты должен быть безупречно здоров психически, иначе это может бросить тень на твою трансгендерность. Я в разговоре честно признался, что страдаю тревожным расстройством, от которого на протяжении трех лет постепенно избавляюсь с помощью психотерапевта. Мне посоветовали ускорить этот процесс, чтобы моя самоидентификация не находилась под сомнением.

Любопытно, как быть людям, которые страдают ментальными расстройствами? Нельзя быть одновременно трансгендером и, например, человеком с биполярным расстройством? Почему?

Третий неприятный момент на приеме у психиатра – услышать в очередной раз: «А если вы передумаете?» Все люди могут либо придерживаться одной жизненной стратегии всю жизнь, либо менять ее, это нормально. Почему именно решение трансгендеров всем кажется настолько глобальным и непоправимым, что их все время спрашивают: «А вдруг ты передумаешь?»

Почему этот вопрос не задают людям, решившим завести детей? «Вы точно уверены, что вы не чайлдфри, запутавшийся из-за государственной пропаганды? Прямо-таки убеждены? Пройдите-ка комиссию!» Или человеку с аппендицитом: «Вы уверены, что хотите пойти на операцию и выжить? А вдруг вы через пару лет передумаете и захотите покончить с собой, что тогда?»

Разрешение на гормональную терапию мне получить удалось. В будущем году я планирую вернуться на комиссию, на этот раз – за справкой о смене документов.

[Татьяна]

Не такая уж редкая проблема

Сколько в России трансгендерных персон? Мы не знаем. Вот и региональный минздрав, когда я обратился к нему с таким вопросом, ответил, что такой статистики не ведется. Но уточнил, что «по оперативной информации», в Саратовской области таковых набирается 1-3 человека в год.

Чтобы собрать хотя бы нечто похожее на статистику, у всех специалистов, с которыми я сталкивался на своем пути, я старался узнать, сколько людей с запросом на трансгендерный переход встречали лично они. Участковый психиатр Волжского района упомянула, что «такое встречается даже не каждый год». Эти данные коррелируют со статистикой минздрава: если на весь регион каждый год объявляется максимум трое трансгендеров, то в одном районе Саратова эту будет происходить явно не ежегодно, а хорошо если раз в десятилетие.

Практикующие психологи из Саратова также называют небольшие цифры – примерно один человек в год. Совсем другая картина обнаружилась в коммерческой комиссии в Самаре. Точной информации от них у меня нет, но по косвенным признакам – например, легкости, с какой там поддерживают корректное этичное обращение – я могу понять, что не являюсь для них диковинным невиданным пациентом.

Не исключено, что трансгедерные персоны из Саратова и других подобных регионов, не желая иметь дело с местечковыми трансфобами, массово обращаются в Самару.

Подводя итог, скажу, что в Саратове я столкнулся не только с бытовой трансфобией, но и с вопиющим непрофессионализмом. Это причина, по которой регион теряет деньги, в первую очередь – ОМС. Наверняка многие вспомнят собственный пример или пример своих знакомых, которые ездят лечиться от самых разных заболеваний в Самару и другие регионы. Результат – отрицательное сальдо взаимозачетов фондов ОМС Саратовской области и других регионов.

Как это работает: когда в Саратов приезжает лечиться в государственной клинике житель Самары, Самарский ТФОМС перечисляет средства за его лечение в ТФОМС Саратовский. И наоборот: если саратовец поехал в другой регион за помощью, Саратовский ТФОМС платит. По количеству полученных и перечисленных средств можно понять, кого больше: иногородних, лечащихся в Саратове, или саратовцев, которые отправляются в медицинские туры в другие регионы. Да, вторых намного больше.

У нас хотят развивать медицинский туризм, но с таким подходом, какой я встретил у участкового психиатра, ничего не получится.

Пусть мой случай – редкий. Но уважение, которого я как пациент требую, это не отменяет. Если сбрасывать со счетов любого, кто приходит с болезнью чуть менее распространенной, чем насморк, саратовская медицина превратится в гильдию знахарей, которая умеет лечить только то, что лечится подорожником. Будем честны: она уже на пути к этому.

[Татьяна]

Комиссия для трансгендера. Часть 2.
А можете снять штаны?

Краткое содержание предыдущих серий и новый вызов

В первой части своего расследования я сравнил государственную помощь, которую трансгендер может получить в Саратове, и коммерческую, за которой пришлось ехать в Самару. Я выяснил, что в Саратове по ОМС человек, заподозривший у себя трансгендерность, скорее всего, столкнется с грубостью медперсонала и препятствиями, на мой взгляд - искусственными.

Так, обратившегося за помощью направляют на стационарное обследование длительностью 21 день в психиатрическую больницу, что совершенно незаконно и имеет целью, по всей видимостью, не дать человеку получить необходимую помощь. В Самаре, напротив, процедура предельно упрощена: для получения направления на гормонотерапию мне оказалось достаточно пройти психиатра и сексолога.

Чтобы получить полное представление о российских комиссиях, я отправился в Москву. Это происходило еще до первых пандемийных «нерабочих дней», поэтому, читая этот текст, вы можете мысленно погрузиться в мир прошлого, до эпохи масок и санитайзеров.

В столице несколько частных клиник могут оказать услуги по сбору комиссии для людей с запросом на признание их трансгендерами. Я выбрал одну, с наиболее демократичным прайсом (традиционно не называю ее, так как соблюдаю закон о рекламе), и записался на прием.

С первого взгляда на перечень услуг, которые мне предложили, стало понятно, что клиника рассчитывает получить с меня сумму, сравнимую со средней провинциальной зарплатой. Что клиника предлагала взамен? Тщательность исследования. Не безопасность и уважение, а именно тщательность. Вдруг я недостаточно трансгендерен и недостоин гормональной терапии? Вдруг я передумаю?

Вопрос о том, может ли трансгендер «передумать» - не праздный. В мире известны случаи, когда люди после приема гормонов, а порой – и операций меняли мнения и совершали обратный переход или детранзишн.

Этому феномену посвящена, например, большая статья на портале Би-Би-Си. Она о двух девушках, которые прожили часть жизни как мужчины, а затем вернулись в приписанный от рождения гендер. Героини статьи тоже проходили консультации специалистов, и теперь обвиняют их в том, что те слишком легко их поддержали.

Окей, я побывал на самой трудной комиссии и готов рассказать, действительно ли это благо для пациента.

[Татьяна]

«Страшный» тест

Психологические тесты, которые нужно проходить на комиссии – притча во языцех для поколений российских трансгендеров. Я сам слышал о ней с тех пор, как стал интересоваться тем, как гармонизировать свои отношения со своим бренным телом – то есть где-то с 90-х я об этом великом обряде тестирования был весьма наслышан.

Когда-то я думал, что этот тест и есть самое главное действо во всей комиссии. Многие думают так до сих пор. Мне приходилось слышать, что люди перед комиссией специально готовятся к этим тестам. Тренируются. Боятся провалить.

Я на тестирование тоже шел не без трепета. Нужная мне справка у меня, конечно, уже есть. Но вдруг сейчас тест покажет, что я позер и не положена мне никакая гормонотерапия? Неприятно!

Приветливый психолог предложил мне запомнить и повторить бессвязный набор слов. Это не сильно отличается от обычной работы новостного репортера, поэтому я справился без труда. Затем похожие манипуляции нужно было проделать с цифрами. Дольше всего я возился с последним заданием – разложить карточки с картинками по тематическим кучкам: такого ни в правительстве, ни в думе проделывать еще не приходилось, сказалось отсутствие опыта.

После часа испытаний приветливый психолог сказал, что я справился хорошо. И тогда я наконец спросил: зачем? Зачем конкретно нужно это тестирование? Что мы выяснили о моем желании жить в другом гендере, пока я раскладывал карточки?

«Это чтобы понять, есть ли у вас поражение мозга, - ответил психолог. – Мало ли, вдруг есть».

Московская комиссия, как я понял, вообще крайне внимательна к тому, есть ли у обратившегося дырка в голове. Обязательной частью комиссионного исследования является ее снимок. Серьезно

[Татьяна]

Ты кто на клеточном уровне – мальчик или девочка?

Одно из исследований (также не дешевых), которые обязательно нужно пройти для московской комиссии — это исследование на кариотип. Кариотип показывает набор хромосом. Так, у «среднестатистического мужчины» 46 хромосом, из них две половые — X и Y, записывается это как 46, XY. У «среднестатистической женщины» - 46, XX. Однако существует множество иных вариантов кариотипа, с увеличением числа X или Y хромосом. Также известны случаи, когда кариотип не совпадает с акушерским полом. Человек может не подозревать об этой своей особенности долгие годы, а узнает о ней чаще всего во время обследований, которые проходит из-за трудностей с зачатием. Может ли быть так, что именно притаившаяся Y-хромосома подталкивает людей с женским акушерским полом к гендерному переходу? Вряд ли. Для чего тогда нужно определять кариотип трансгендера? Например, для того, чтобы по-другому обозначить его диагноз: на тактику хирургической или гормональной коррекции это не повлияет. То есть в реальности трансгендеру нет от этого исследования никакого прока. Кроме удовлетворения любопытства.

Я, например, пожалел денег, и кровь на кариотип сдавать не стал. Не знаю, какой я там, под микроскопом.

[Татьяна]

А теперь покажи, что в трусах

Вне зависимости от того, будет комиссионное исследование трансгендерности подробным и дорогим, или поверхностным и дешевым, оно должно быть безопасным. К сожалению, о той московской комиссии, которую проходил я, я этого сказать не могу.

Мне попадались свидетельства, что врач московской комиссии ни с того ни с сего может попросить показать, как выглядят ваши гениталии сейчас. Причем это врач-психиатр. Уместность такого рода исследования – под большим вопросом.

Прием у меня вел врач средних лет. Расслабленно-доброжелательный, он задавал примерно те же самые вопросы, которые уже были мне знакомы по комиссиям в Саратове и Самаре. А как прошло ваше детство. А когда вы решили, что вы трансгендер. А как складывается ваша личная жизнь сейчас. Признаюсь, мне показалось, что он не особенно слушает ответы, потому что следующие вопросы он иногда задавал до того, как я успевал ответить на предыдущие.

Под конец опроса он внезапно положил ручку, которой делал пометки в своих бумагах, и впервые глянул прямо на меня.

- Можете расстегнуть рубашку?

Ну ничего себе исследование. Что он рассчитывал увидеть? Мастэктомию я пока, к сожалению, не делал. Для заключения ему важно знать, какое я ношу белье? Топ спортивный ношу я, дорогой док. Удобная вещь. Я молча расстегнул две верхние пуговицы: вот, смотрите, док, «Найк», бежевого цвета. Если вам это актуально, рекомендую.

- А можете снять штаны?

Повисла неловкая пауза. Я застегнул рубашку.

- А зачем?

Еще одна пауза. Врач смотрел на меня, а потом резко рассмеялся.

- Ну нет так нет, - легко согласился он. – У эндокринолога все равно придется раздеваться, но он будет в белом халате, как положено.

Вот такой неприятный эпизод приключился со мной за мои же деньги. Моральной травмой это не назовешь, но все же я почувствовал себя настолько неуверенно, что не написал жалобу руководству клиники и даже самому врачу не сказал ни слова. А мог бы намекнуть - зря вы, уважаемый, так поступаете, неэтично это.

Как пациент я считаю, что исследование для выявления трансгендерности должно быть подробным, доступным и безопасным. Пройдя врачей трех комиссий – в Саратове, Самаре и Москве, я пришел к выводу, что на практике оно либо подробное, либо доступное и безопасное.

Комиссии с подробными исследованиями выглядят либо как пыточные, либо как деньговыжималки. В Саратове вас упекут в некомфортное закрытое учреждение на несуразно долгий срок. В Москве вы оставите клинике гигантскую сумму. Если ваше решение совершить гендерный переход неправильное, все эти трудности могут уберечь вас от ошибки. Однако в случае, если ваше решение правильное, но вам не хватает денег или храбрости, вы рискуете остаться без помощи. Поэтому если уж увеличивать количество обследований во избежание ошибки, то честнее будет обеспечивать их за счет ОМС.

[Christina]

НЕ СМОГЛА ДОЧИТАТЬ ЭТИ СНЕЖНЫЕ СОПЛИ. особенно поражает, что это пишет ФтМ. ну типа мужик же
у меня сегодня выходной, да и настроение неплохое.
потому, о том как получить справку в дурке, напишу сама. отлежала, знаю, да, обидно, да, неприятно, но, зная цель, терпимо. ух сколько запятых
на самом деле все просто, если без соплей и идти туда с уверенностью.
еще стоит почитать что-нибудь стоящее, например Б.В.Зейгарник ПАТОПСИХОЛОГИЯ. или А. И. АХМЕТЗЯНОВА ПРАКТИКУМ ПО
КЛИНИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИИ или что угодно, чтобы доказать себе, что ты адекватна.
что дальше?
а дальше, по правилам, сначала нужно идти к терапевту. и там обо всем рассказать. но это все не про россию. у нас, как принято, все садятся на гормоны заранее, от безвыходности. и я тоже. и вообще, уже после гормонов, тоже можно идти к терапевту, но я решила путь сократить и позвонила сразу в психиатрическую клинику. это там где сидят психотерапевты. не психиатры. с психиатрами я познакомилась потом, в больнице.
меня записали на прием к психотерапевту моего района города. в назначенное время, я пришла на беседу. и она состоялась. были неприятные вопросы, на которые всегда стоит отвечать честно, коротко и без прикрас. вопросы повторять не буду, они могут быть разными и к ним не подготовишься, да и у меня цели нет, готовить кого-то на этот тест. к тому же это бессмысленно. тут выявляются люди реально психически больные. сильно больные.
не стоит туда идти под препаратами, алкоголем, с волнением и чем угодно. просто сделать морду кирпичем, и делать все и всегда, с этого момента с уверенностью и адекватно.
неприятно будет теперь почти всегда и везде. надо сжать яйца в кулак (если есть) и идти до конца.
если, психотерапевт не выявит заболеваний, а ведь это так и будет? она/он назначит дату тестирования у патопсихолога.
у патопсихолога будут тесты. в основном интересные, а в конце муторный СМИЛ.
потом, после анализа, через несколько дней, опять визит к психотерапевту. тут начинаются приключения )). на этот визит мне было сказано приезжать с вещами, для заезда в "санаторий". потом, заведующий отделением мне сказал, что в принципе, там,где я была, уже могли выдать справку 083/у, но всех, все равно отправляют, в и так забитую реально больными, дурку.
к психотерапевту я приехала с чемоданом )), взяла конверт с направлением и поехала в саму больницу, к психиатрам под замок.
но меня не закрыли. как выяснилось, чтобы туда попасть, нужно собрать целый пакет документов. много простых, типа анализ на вич/сифилис, флюру, анализы крови, мочи, мрт мозга, и тд. и сложные. характеристики со всех мест учебы (школа, университет) и работы. это довольно сложно, но я почти все смогла. особенно сложно было найти моего классного руководителя младших классв, когда я, почти 30 лет назад, жила в поселке, далеко от города. но я нашла, (спасибо одноклассникам) и она согласилась, хотя ей лет 70 с лишим. справку нужно было заверять у директора в той школе, где я училась. и я этого не смогла. но меня положили и так, через месяц, когда я почти все собрала.
естественно все это время ко мне почти всегда обращались в мужском роде и поблажек не давали. но все ерунда, потому что мне было плевать. у меня была ЦЕЛЬ. и я не плакала и не жаловалась.
когда я собрала документы, я опять приехала с чемоданом вещей. в сам стационар. тут меня осмотрели со всех сторон. проверили всякие параметры, взяли мазок на корону. в попу тоже заглядывали. удивились, что у меня женское тело, кроме пиписки, и отправили в мужское отделение, вообще не моего района, потому что дурка переполнена. там чемодан отобрали. оставили запасные трусики, мыло, шампунь, зубную щетку,туалетную бумагу, влажные салфетки! и все. таблетки не пропустили. (скажу заранее, в пачку с салфетками я спрятала все гормоны и пила спокойно, пока никто не видит). телефон и паспорт естественно отбрали.
3 дня я жила по правилам дурдома. дали лишь 1 поблажку, очень крутую поблажку, меня положили в палату, где проходили обследование подозреваемые с военкомата. я там была одна и 2 мальчика, в других палатах такого же размера было по 12 коек и больше ничего, а у меня 2 молоденьких "косильщика", большой аквариум и целый сад из растений )). нет. самое главное,у меня был свой туалет!!!, а у остальных 1 на всех. в общем жить было приемлемо, но о распорядке я расскажу позже.
потом меня вызвали на визит психиатру. их двое на все отделение. в отделении 70 с лишним психов. у каждого психиатра своя группа и они их лечат таблами. после очередной откровенной беседы, теперь с психиатром (о!, это был такой мальчик, прямо Бен Аффлек, я описалась прямо в кабинете ))))))) ), мне дали возможность раз в день звонить домой. потом изволил общаться со мной заведующий отделением. сказал,что за 30 лет это у него 10 случай и сказал, что это его распоряжение положить меня отдельно. спасибо Александру Эдуардовичу безмерное. классный мужик. я таких люблю. я вообще попала куда надо ))) он прям настоящий, и дело не в поблажке.
в общем жила почти я как все, с неделю (разница лишь в том, что мне не давали таблеток, я ведь была не на лечении). потом начали периодически вызывать, то на рентген, то к терапевту. еще одно патотестирование, электроэнцефалограмма, обследование сосудов мозга, анализ крови, кала, мочи итд. все так размеренно. в среднем 2 раза в неделю. а в остальном просто наблюдали со стороны. общались, конечно же почти всегда в мужском роде (но мне было плевать, ведь у меня была ЦЕЛЬ), кроме психиатров. они общались в женском, это было очень приятно.

потом, когда все обследования прошли, меня вызвали на комиссию, позадавали вопросы, на которые я честно ответила, и сказали, что мешать мне не будут. и отпустили домой, ждать справку. так что это все не сложно. главное быть честной с собой и с врачами. и все будет хорошо ))

[Маргарита]

Букв правда много, а комиссии реально все разные. Моя например была пустой формальностью, т.к. до этого меня наблюдали уже 2 года и знали меня как облупленную.